Сквозь пелену небытия он услышал чьи-то голоса.
– Я нашёл его.
Ронез, словно издалека, почувствовал, как чьи-то руки поднимают его, волоча куда-то.
– Что делать с ней?
– Жива?
– Кажется, да.
– Нет времени разбираться, грузи вместе с ним. Капитан решит, что с ней делать.
Затем он почувствовал резкий толчок и потерял сознание.
Он открыл глаза в пустой комнате. Память возвращалась рваными лоскутами, мучительно собираясь, словно паззл, в цельную картину. Слабость сковала его тело, но он всё же нашел силы, чтобы повернуть голову налево. На соседней кушетке, накрытая наполовину белым одеялом, лежала девушка. От ряда приборов напротив к её рукам тянулись провода датчиков и трубки капельниц с растворами. Неровный мерный писк показывал частоту сердечных сокращений. Его? Её? Этого он сказать не мог.
Он хотел произнести имя, но не смог вымолвить ни звука.
Мерный отрывистый писк перешёл в сплошной, заложив уши. Ронез пытался понять…
«Я умер?.. Нет, если я могу видеть…»
Осознание приходило медленно, сжигая его сердце и уничтожая его душу. Нечеловеческий, неистовый крик – смесь сотен чувств – вырвался из его груди, заполнив корабль, отражаясь от стен и стендов с приборами.
